Публику охватывала дрожь ужаса
Положение с театральным делом в Царицыне стало меняться к лучшему самым радикальным образом, когда в Царицын в 1883 году заехала труппа, составленная известным актёром тех лет Василием Андреевым-Бурлаком.
Общий интерес к ней привлекли имена выдающихся актёров, которые сформировались и прославились в провинции, но на этот раз ехали по Волге и Дону как представители Москвы. На сцены волжских городов вышли Писарев, Глама-Мещерская, Свободина-Барышева, Шмитова-Козловская, Скалон, Гиляровский. Да-да, тот самый Владимир Гиляровский, впоследствии знаменитый журналист и писатель, автор замечательной книги «Люди театра».
В Царицыне были даны два спектакля. Неимоверный успех выпал, конечно же, на долю Андреева-Бурлака. Царицынцы были покорены его исполнением ролей Аркашки Счастливцева в «Лесе» и, более всего, Поприщина в «Записках сумасшедшего» Гоголя. Когда он истерически взывал: «Матушка, пожалей о твоём бедном дитятке!», публику охватывала «дрожь ужаса и жалости», «волосы шевелились на голове».
В «Конкордии» все чинно
Царицынский обыватель, разбуженный труппой Андреева-Бурлака, потянулся к театру. «С закатом солнца царицынцы сплошными массами устремляются в «Конкордию», небольшой садишко, приютившийся на берегу речки Царица, – рассказывал «Спутник по Волге». – В «Конкордии», кроме буфета, имеется летний театр, где местною труппою даются оперетки. Прогуливаясь по саду, нельзя не заметить преобладания здесь прекрасного пола, отчего в «Конкордии» все чинно, благопристойно и вежливо – скандалов никаких. Царицынские барышни вообще довольно миловидны, одеваются скромно (платья преимущественно из сарпинки), но не без вкуса».
Театр в Царицыне был особенным. Спектакли начинались позже часа, назначенного в афишах, а именно в половине десятого, в десять. В женском составе труппы преобладали молодые красивые девушки, совершенно лишённые актёрского дарования. И всё же царицынцы очень дорожили своим театром, утверждает путеводитель. «Порой эти увлечения доходят до того, что все зрители – стар и млад, богатый и убогий – все начинают подпевать актёрам. Умилительное и оригинальное зрелище представляет тогда царицынский театр, невольно и сам заражаешься общим одушевлением и тоже подпеваешь, а на душе становится так весело и легко!»
Главный герой Кузька-буравчик
Конечно же, не виной, а бедой царицынского зрителя была бьющая в глаза невзыскательность предлагаемой афиши и скудный профессионализм подавляющего большинства бродячих актеров. Провинциальные труппы, не предъявляя своим членам ни образовательного, ни профессионального ценза, часто включали актёрский и человеческий материал самого низкого качества. Ходил слух, что по югу России, в том числе и в Царицыне, странствовала труппа, состоявшая из беглых арестантов Аккерманского тюремного замка.
Товарищества 80-90-х годов формировались, как правило, на один сезон. Затраты окупались лишь при 500 рублей сбора. А поскольку таких городов было немного (Царицын входил в их число), то труппы меняли одна другую, причём часто с одними и теми же спектаклями. Конечно, при таком графике говорить о художественной стороне как актёрского мастерства, так и драматургии не приходилось. Гастролёры широко использовали пьесы на так называемом местном материале, вроде драмы «Царицынские трущобы» с главным героем Кузькой-буравчиком.
Полоса небывалого расцвета
В середине 90-х годов распространение летних поездок знаменитостей стало эпидемическим. В 1890-е годы по провинции одновременно путешествовали три товарищества александринских актеров – М.Г.Савиной, В.Н.Давыдова и П.М.Медведева. Заезжали они и в Царицын. Бывали здесь Орленев, Южин, Рыбаков, Дальский, П.Садовский и многие другие. Разумеется, с их стороны присутствовал и коммерческий интерес: великая М.Савина за полтора-два месяца провинциальных гастролей получала 8 тысяч рублей, половину своего годового жалованья в Александринском театре. Но эти гастроли объективно имели гораздо большее общественное, культурное и даже политическое значение.
В самом конце XIX века начинается полоса нового и небывалого расцвета русского театра. И провинциального, в том числе. Этот расцвет совпадает с предреволюционной атмосферой начала 900-х годов, ещё раз подтверждая давно известный закон прямой и непосредственной связи театра с общественным климатом времени. В провинции формировался новый тип горожанина, нуждавшегося в своём искусстве, а вокруг него появляется широкая периферия полукультурного слоя, типичного для больших городов. Потребности этой разнородной подвижной среды и должен был удовлетворить провинциальный театр, который, как видели современники, «экономически вступал в новый фазис соответственно с новым распределением общественных классов». «Главный контингент зрителей везде – средний и даже, скорее, бедный класс», - было отмечено на первом Всероссийском съезде сценических деятелей в 1897 году.