Имя бегуньи Екатерины Григорьевой давно известно специалистам лёгкой атлетики. Тем же, кто следит за королевой спорта недавно, вряд ли скажет что-то фамилия Лещева. А именно в девичестве у Кати начались успехи, и она даже участвовала в Олимпийских играх 1996 года в Атланте. Но только после замужества, рождения ребёнка и смены тренера Григорьева по-настоящему покорила легкоатлетический Олимп, выиграв в этом году в шведском Гётеборге чемпионат Европы в эстафете 4х100 м и завоевав серебряную медаль в личном спринтерском виде.
— Екатерина, несколько лет вас не было ни слышно, ни видно, а сейчас вы с триумфом вернулись на беговую дорожку.
— Перерыв был связан с тем, что решила родить ребёнка. Конец девяностых у меня не задался, результаты показывала низкие, обострилась травма спины, а на чемпионате мира в Эдмонтоне в 2001 году ещё случился неприятный инцидент, после которого я точно решила взять паузу. Сильно болела спина, и врачи сделали мне укол, заверив, что никаких проблем не будет. А уже потом в этом лекарстве нашли запрещённый препарат, и меня решили дисквалифицировать. Все предлагали подать апелляцию, но я не стала с этим связываться и решила посвятить себя семье. В ноябре 2002 года на свет появилась дочка Ирина, а спустя три месяца я впервые вышла на стадион и начала потихоньку тренироваться.
— Первой датой вашего возвращения можно назвать 2005 год, когда вы выиграли золотую медаль зимнего чемпионата России, проходившего в Волгограде.
— Тогда моей целью было просто попасть в финал. Прошло лишь полгода, как я начала заниматься под руководством мужа, Андрея Григорьева, в прошлом также спринтера, рекордсмена России в беге на 60 метров. У него не было почти никакой тренерской практики, можно сказать, что на мне он ставил эксперимент. Эти месяцы мы занимались перестройкой тренировочного процесса, меняли технику бега, и на медаль я даже не надеялась, думала, сезон пройдёт вхолостую. Оказавшись в финале, была бы рада и третьему месту. А когда же выиграла, это было фантастикой! Для всех мой успех стал большой неожиданностью.
— Но затем сезон не задался.
— Выступила на зимнем чемпионате Европы, заняла там девятое место, летом выиграла мемориал братьев Знаменских. А на чемпионате России в полуфинале вновь обострилась травма спины, заняла лишь четвёртое место. Надеялась, что с таким результатом возьмут хоть в эстафету. Не взяли. На этом решила сезон завершить. Зиму также пропустила, занималась здоровьем, а потом стала целенаправленно готовиться к летнему чемпионату России 2006 года.
— С которого и началось ваше восхождение.
— Для меня это был последний шанс. Так как везде уже предупреждали, что старая, никому не нужная, пора уходить. А уходить не хотелось. Чемпионат страны проходил рано как никогда и был для меня практически первым стартом. До этого выступала лишь дома, никуда не выезжала. Конечно, была уверена в себе, но не думала, что выиграю. После победы на стометровке очень хотелось пробежать и 200 метров, но опять же из-за больной спины решили не рисковать. На дистанцию я всё-таки заявилась, но после первого круга сошла. Берегла силы к Кубку Европы, где должна была выступать в личном виде. В Малагу приехала в полной уверенности, что бегу 100 метров, но буквально накануне старта узнала, что вместо меня заявили Юлию Гущину, а я оказалась в Испании простым туристом.
— Как тренер сборной по спринту Валентин Маслаков объяснил позицию?
— Сказал, что на данный момент в меня не очень верит. Есть более надёжная, молодая и перспективная бегунья, решил поставить её, а мне надо подождать.
— Гущина выиграла и подтвердила слова наставника.
— Да, но я тоже была хорошо готова, на тренировках показывала очень быстрое время. Однако ничего не могла доказать руководству.
— А потом был феерический чемпионат Европы, где вы Гущину уже обогнали.
— И Маслаков сказал мне: говорил же, что всё хорошо будет.
— Обиду на него не держите?
— Есть немного. Считаю, что в Испании была готова даже лучше, чем на чемпионате Европы.
— Но именно в Швеции вы завоевали две медали. Причём на стометровке в призёры попали сразу две россиянки — вы и Ирина Хабарова. Обеим уже за тридцать, однако сумели опередить более молодых соперниц. Откуда силы, резервы?
— Когда ехала на чемпионат Европы, была уверена в себе. Не знаю, чем обосновать, но что-то мне говорило, что буду в тройке, после рождения ребёнка у меня появилась спортивная интуиция. Впрочем, на турнире складывалось не всё гладко. Мой полуфинальный забег оказался очень сильным по составу. Во второй восьмёрке бежала знаменитая Мерлин Отти, и организаторы соревнований делали всё для того, чтобы она пробилась в финал, облегчив ей задачу слабыми соперницами. В итоге, чтобы продолжить борьбу, мне пришлось бежать во всю силу. Но где-то на середине дистанции я поняла, что у меня ужасно сильно дёргает заднюю поверхность бедра. Я безумно испугалась, фактически бросила бежать, и когда финишировала, даже не была уверена, что попала в финал. Оказалось, что в споре за четвёртое место нас с гречанкой разделила одна сотая. Мы с ней финишировали буквально в одну линию, но так как я была занята своей ногой, то ни на что вокруг не обращала внимания. Покинув дорожку, я не знала, как идти, не то что бежать. А через два часа должен был начаться финал. Пришлось мчаться на разминочный стадион, и спасибо нашим массажистам и врачам, которые сделали всё возможное, чтобы я вышла на дистанцию.
— Бежали на уколах?
— Ни в коем случае, научена горьким опытом. Меня очень хорошо размяли массажисты, растёрли мазями так, что вся горела. Скорее всего, у меня просто произошёл нервный спазм, наложило отпечаток, что вся на нервах была, организм обезвожен, к тому же ещё на диете сидела. Считаю, повезло, что в финале оказалась на первой дорожке. Я никого не видела, бежала своим темпом, что там делается сбоку, даже не представляла. Углядела лишь, что бельгийка оторвалась. Понимала, что, наверное, вторая, ведь должна же была видеть соперниц, если бы они были впереди меня?! Очень долго не объявляли результаты, а потом стали показывать повтор на табло. Тут я своими глазами увидела, что всё-таки вторая, и хоть с Хабаровой нам дали одинаковый результат — 11,22, серебряная медаль была у меня.
— Ирину поздравили?
— Конечно, у нас с ней замечательные отношения. Ну а если вернуться к теме возраста, то считаю, что у меня не слишком велики года для спринта, всего 32. Мне кажется, что спорт после тридцати только начинается, потому что начинаешь думать головой гораздо больше, чем ногами, главное, чтобы было здоровье. А вот то, что Хабарова в 40 лет стала бронзовой медалисткой чемпионата Европы и при этом установила личный рекорд, ей надо памятник при жизни ставить. Немало сомнений вызвал её результат, испанцы поговаривали, что дело нечисто, что Ирина бежала на анаболиках. Её очень много проверяли, но все пробы на допинг оказались отрицательными.
— А в 45-летней Мерлин Отти, значит, организаторы не сомневались?
— Отти — это же Отти. Ну а мы русские. К нам всегда такое отношение. Мы уже привыкли к этому явлению. Кстати, Отти в полуфинале не впечатлила и в восьмёрку сильнейших, естественно, не пробилась.
— Ну а вообще вдохновляет пример этой негритянки, которая в свои годы всё ещё соревнуется на высоком уровне?
— Стимул побегать до 40 есть, у меня до сих пор осталась какая-то неудовлетворённость, считаю, что могу достичь большего. Хочу дожить в спорте до лондонской Олимпиады 2012 года. Мне будет всего 38.
— Но перед этим ещё Пекин в 2008?
— Надеюсь отобраться на Игры в Китае.
— Наибольшая вероятность сделать это в эстафете, в составе которой вы побеждали на чемпионате Европы и на «Вызове России».
— Хоть я и являюсь чемпионкой России в спринте, в эстафете меня долго держали в запасе, не хотели ставить. Объясняли тем, что эстафета уже набеганная, девочки давно вместе выступают. То, что я раньше бегала с Ириной Приваловой, Галиной Мальчугиной и Мариной Транденковой и, в принципе, делала это на равных, все давно забыли, хотя эти спортсменки на голову выше тех, кто сейчас входит в эстафету. Но после того как выиграла европейское «серебро», тренерам пришлось обратить на меня внимание. Помогло ещё то, что полуфинал наши девчонки провели просто ужасно, с трудом квалифицировавшись, и в сборной решили всё-таки включить меня в эстафету. Долго думали, на какой этап поставить, решили на последний. А двенадцать лет назад на этом же стадионе я завершала эстафету, как раз в том звёздном составе — и на последнем этапе мы потеряли палку. Я уже и забыла, но руководство сборной мне постоянно об этом напоминало: Катя, а ты помнишь?! Впрочем, я почему-то была уверена, что в этот раз всё будет хорошо. Нам обязательно надо было победить, девчонки переживали, что плохо выступили в забеге, а немки, молодые, амбициозные, нас подзадоривали, кричали на все стороны: победим Россию. Но мы собрались и сбросили с показанного накануне результата почти секунду, для спринта это очень много. И когда я финишировала первая, для меня это было словно Олимпиаду выиграть. Доказала всем, что могу побеждать.
— Стоя на дорожке в ожидании эстафеты, не вспоминали тот злосчастный эпизод?
— Нет. Был дождь, палочка скользкая, а мы в короткой форме, вытереть руки не обо что. Думала только об этом, и чтобы вовремя убежать.
— Вы выступаете в эстафете и в личном виде 100 и 200 метров, а какая дистанция всё-таки любимая?
— 200. На ней комфортнее, успеваешь подумать, что-то исправить. А стометровка — это вздохнул и выдохнул, всё. В молодости, кстати, я бегала и 400 метров.
— О молодости. Как оказались в легкоатлетическом секторе?
— В школу пришёл тренер делать набор. Так в одиннадцать лет я очутилась в секции Олега Владимировича Акимова, его, к сожалению, уже нет в живых. Занималась три раза в неделю. В детстве я была очень болезненным ребёнком, и мама внимательно следила, чтобы я не пропускала спортивные мероприятия. С тех пор о простуде даже не вспоминаю. А в шестнадцать лет меня приметил заслуженный тренер России Владимир Николаевич Типаев, с тех пор начала заниматься лёгкой атлетикой профессионально. Успела выступить ещё за СНГ, на чемпионате мира среди юниоров. Больших достижений не было, лишь серебряная медаль первенства мира в эстафете 4х400 метров. А так в основном на международных стартах четвёртые места занимала. Чемпионаты России выигрывала регулярно, а за рубежом не везло, на молодёжном чемпионате Европы в 93-м я была четвёртой на 100, 200 метров и в эстафете. Прямо рок какой-то. В 96-м году отобралась на Олимпиаду, где бежала в эстафете. И там опять заняли четвёртое место, уступив какую-то сотую бронзовым призёрам. Обидно было до слёз, казалось, что жизнь закончилась. У нас был звёздный состав, я была младше всех лет на десять, в сборной меня успокаивали, не плачь, у тебя всё впереди. Но ждать медалей хотя бы европейской чеканки пришлось десять лет. В 98-м я ещё установила личное достижение на стометровке 11,13, но дальше дела складывались всё хуже и хуже. Травма спины просто замучала.
— А что за диагноз?
— В чём и проблема, что диагноза нет. Сколько мы с Типаевым врачей объездили, причину болей так и не нашли, снимки позвоночника всё нормальные. Сейчас, слава богу, ничего не болит, постоянно делаю специальные упражнения для мышц спины.
— Как же получилось, что вашим тренером стал муж?
— После родов я вернулась тренироваться к Владимиру Николаевичу, но мне показалось, что он перестал в меня верить. Большое спасибо ему, что всё-таки тянул меня, заставлял работать, но я решила что-то изменить, начала заниматься с мужем.
— Как с Андреем познакомились?
— На сборах. Сам он родом из Томска, а тренировался в Омске. Ради меня он переехал в Волгоград. Поначалу Андрею было тяжело, пришлось начинать всё заново, но потом втянулся, полюбил наш город. Сейчас работает тренером в ШВСМ, в группе у него много молодёжи, занимается и неоднократный призёр параолимпийских чемпионатов мира Любовь Васильева.
— Знаю, что в манеже физкультуры, где в основном тренируются наши легкоатлеты, вы нечастые гости, где проводите занятия?
— В основном тренируемся в спорткомплексе судостроительного завода, что в Красноармейском районе, там прекрасные условия, есть стадион, зал, пускают нас туда в любое время и бесплатно. Но сейчас возникла проблема. Комплекс хотят продать в частные руки, и что потом с ним будет, неизвестно. А ведь это единственная спортивная база в районе, где можно тренироваться, наряду с именитыми атлетами там занимаются сотни детишек. Представляете, что будет, если комплекс закроют? Мы же не сможем все переехать заниматься в манеж ВГАФКа, здесь и так места не хватает, к тому же и на дорогу много времени надо тратить. На приёме у губернатора Николая Максюты, посвящённом 70-летию области, я передала письмо с просьбой обратить внимание на нашу проблему. В администрации сказали, что уже об этом знают и взяли вопрос на контроль. Надеемся, что мы сможем продолжать тренироваться на нашей базе.
— К приёму у Максюты долго готовились?
— Уже отвыкла от таких мероприятий, давно меня никуда не приглашали, пришлось пересмотреть гардероб, всё-таки у нас вся одежда спортивного стиля. Как бы ни хотелось надеть вечернее платье, но фигура атлетического типа этого не позволяет, да и каблуки не ношу, берегу ноги. Очень приятно, что к спортсменам нынче такое внимание, выделили премию за медали на чемпионате Европы. Была рада встретить всех спортсменов, особенно Максима Опалева и Сашу Попова, которых давно не видела. С легкоатлетами-то постоянно общаемся.
— И с кем в основном дружите?
— В Волгограде у нас замечательные отношения с Таней Лебедевой, Марией Боликовой, ещё много друзей в Москве, Ростове-на-Дону, Екатеринбурге. Крёстной матерью моей дочери стала олимпийская чемпионка в толкании ядра Ирина Коржаненко.
— Дочке уже четыре года, склонность к спорту проявляет?
— Огромную. Так как оставить Иришку не с кем, постоянно берём её на тренировки, возим на сборы. Она обожает бегать, становится в колодки, как мама, и говорит всем, что скоро меня обгонит.
— Часто родители не желают своим детям повторения своей судьбы…
— Если дочь захочет стать спортсменкой, буду только рада.
И тогда в легкоатлетическом мире появится клан Григорьевых. Тем более, что Екатерина не собирается прощаться со спортом, даже когда закончит профессиональную карьеру:
— Ничего интереснее для себя в жизни, чем спорт, не вижу. Наверное, потом буду помогать тренировать мужу. Тем более, что мне нравится возиться с детьми, подсказывать им, а иногда и муж спрашивает у меня совета. Повторюсь, мне кажется, что спорт после тридцати только начинается. На занятия я сейчас лечу, словно на крыльях, очень нравится. Конечно, устаю, но это мышечная боль, она приятная. С рождением дочери я стала относиться к жизни по-другому, раньше многие говорили, что я недовольна своей судьбой, хотя мне надо радоваться, что всё так складывается. А сейчас я каждое утро встречаю с улыбкой. Всё будет хорошо.