Ответ на эти, больше риторические, вопросы конечно же очевиден. Биоресурсы Цимлянского водохранилища, да и Дона не только не безграничны, но и существенно сокращаются с каждым годом. Есть вещи, о которых мы в состоянии достаточно объективно судить с какой-то обывательской точки зрения. Например, сам провёл этакий блиц-опрос своих знакомых и родственников с единственным вопросом: как часто донская, а значит, и цимлянская рыба бывает на вашем столе? Причём интересовался этим у людей, живущих в районах в непосредственной близости от реки и водохранилища. Оказалось, что крайне и крайне редко. В их представлении в среднем течении Дона традиционной для этих мест рыбы, а это в первую очередь крупный лещ, судак, сазан, уже и не водится. А если что-то ещё и есть, становится непременно добычей браконьеров.
Несколько лучше вырисовывалась ситуация при опросе людей, живущих непосредственно на Цимлянском водохранилище. Но и там зачастую люди покупают рыбу у рыбаков, действующих как бы за пределами закона. Которые ведут промысел полулегально, а то и вообще нелегально.
Более резкими в своих суждениях были рыбаки-любители. В их представлении биоресурсы Дона и Цимлянского водохранилища вылавливаются варварскими методами и масштабами. И если экстренно не поставить этому заслон, внукам с удочками ловить донскую рыбу придется разве что в аквариумах... либо в специальных закрытых водоёмах, где её будут искусственно разводить.
Не скажу, что всё это стало для меня каким-то большим открытием или откровением. Сам вырос фактически на берегу Дона во Фроловском районе, а поэтому могу судить обо всем с большой долей объективности. Рыбы в реке, в пойменных озёрах становится меньше и меньше, не говоря уже, допустим, о раках. Сегодня раки вообще уже экзотика на наших столах.
- Последние годы промысел ценных пород промысловой рыбы в том же Цимлянском водохранилище сокращается фактически на глазах, - рассказывал И. Н. Гейченко, главный специалист Нижнечирского отдела ФГУ «Цимлянскрыбвод». - У нас есть данные объективного контроля, позволяющие делать такие выводы. Допустим, главной промысловой рыбой у нас был и остаётся лещ. Но сегодня его объём в общем объёме выловленной рыбы неуклонно сокращается. Уже приближается к 50 процентам, а когда-то было не менее 75. Судак скатился до 2 процентов, сазан до 1,63 процента. Сом вообще не превышает и 0,2 процента. Зато неуклонно растут объёмы вылова густеры, карася... Это очень тревожная динамика. Потенциал Цимлянского водохранилища позволяет в полной мере воспроизводить поголовье ценных промысловых пород рыб, обеспечивая в первую очередь население нашего региона.
Мало того, есть еще одна опасная тенденция, о которой мне рассказывали в том же Нижнем Чире, по сути столице правобережной части Цимлянского водохранилища нашей области. Из года в год растет количество мелкой рыбы в общем объеме промысла. Мне показали выкладки за последние годы по этому поводу. И динамика здесь угрожающая. Мы все больше и больше добываем мелкой рыбы, и мегаполисы все это с готовностью поглощают. Сегодня в той же Москве даже мелкая чехонь и густера в вяленом виде по очень высоким ценам на прилавках магазинов и в пивных барах не залеживается.
Открытым на сегодняшний день остается самый главный вопрос: где же искать причины глобального сокращения биоресурсов Дона и Цимлянского водохранилища, почему они теряют свои качественные показатели? Не первый год пытаюсь искать ответы на эти не простые вопросы. Много по этому поводу рассуждал и рассказывал на страницах «Волгоградской правды» и я сам, и мои коллеги. Пытались привлекать к обсуждению этой темы специалистов, ученых. Но ведь единого, всеобъемлющего мнения выработать так и не получилось. А без этого ставить диагнозы водоемам, вырабатывать методику их лечения и спасения просто невозможно. По сути, методика сохранения биоресурсов водоемов у нас сегодня сводится к двум направлениям. Это борьба с браконьерством и частичное восполнение рыбных запасов путем искусственного получения малька некоторых ценных пород рыб на рыборазводных заводах и выпуска их в водоемы.
Не первый год принимаю участие в рейдах, проводимых милицией, службой рыбоохраны по борьбе с браконьерами. Со всей определенностью могу сказать, что число рейдов на количестве браконьеров никак не сказывается. Мало того, как мне кажется, их число из года в год растет. Но и это не все. Они с большой готовностью берут на вооружение научно-технический прогресс. В среднем течении Дона уже фактически выбивают до основания, особенно в закрытых водоемах, всю живность электроудочками. И как справиться с этой напастью, ни в милиции, ни в структурах рыбоохраны, по большому счету, просто не знают. Браконьеров методично отлавливают, в том числе и с электроудочками, а их меньше-то не становится. Потому как высок спрос на донскую рыбу, который приносит огромные дивиденды и самим браконьерам, и тем, кто эту рыбу скупает оптом у тех же браконьеров. Высокодоходный бизнес - рыбный промысел. Затраты мизерные, а прибыль огромная. Поэтому чихать хотели эти «бизнесмены» на экологические проблемы Дона и Цимлы. Тут главное - урвать.
Электроудочки пока не стали таким же бедствием на Цимлянском водохранилище. По мнению специалистов, масштабы водоема делают их здесь не столь эффективными. Хотя, на мой взгляд, эта точка зрения спорна. Просто Цимла обеспечивает высокую доходность браконьерского промысла и традиционными методами.
- По крайней мере, мы пока с такой снастью воочию не сталкивались, - рассказывал Н. Н. Становский, начальник Суровикинского отдела рыбнадзора. - Всего с лета текущего года работает наш отдел. После реформирования к нам перешла часть сотрудников Нижнечирского отдела «Цимлянскрыбвод», как и часть их материальной базы, поэтому с самого начала у нас работают профессионалы. За это время по тем материалам и задержаниям, которые проведены нашей службой, было возбуждено 33 уголовных дела, часть из них уже рассмотрена судом, часть находится в судопроизводстве. Но как это все в итоге повлияет на количество браконьеров....
Семь рыбинспекторов Суровикинского отдела несут на себе главную ответственность за контролем работы как бы узаконенных рыбодобытчиков Суровикинского и Чернышковского районов, включая самого крупного - рыбколхоз «Приморец». В их зоне ответственности ведет промысел рыбколхоз «Трудовой Дон» Серафимовичского района. Всего 9 предприятий. Но ведь, по большому счету, именно эти рыбодобытчики больше всего заинтересованы в сохранении биоресурсов. Они за счет их существуют и развиваются. Их проще всего контролировать, потому как известны их снасти, флот, рыбаки, квоты и прочее. Остается открытым главный вопрос: где и как выработать механизм борьбы с все возрастающим браконьерством и сделать его эффективным?
Достаточно внимательно читал материалы уголовных дел по фактам браконьерства, предоставленные мне в Суровикинском отделе рыбоохраны, и пытался для себя понять достаточно простую вещь. Вот задержали браконьера, например гражданина Т.А.М., который около хутора Суворовский на Цимлянском водохранилище сетями с моторной лодки, не имея на это никаких ровным счетом разрешительных документов, которые предусмотрены «Правилами любительского и спортивного рыболовства в бассейне реки Дон», выловил 289 штук густеры, 60 плотвы, 27 синцов, 3 рыбца. Общий ущерб от его промысла составил 9067 рублей. Он что, после суда, выплатив сумму ущерба и даже получив условный срок лишения свободы, сделает правильные выводы и больше не будет браконьерствовать? Как бы не так. Сам встречался со многими браконьерами и в момент задержания их сотрудниками рыбнадзора, и после судов над ними, разговаривал, обсуждал все случившееся с ними, но выводы были самые обескураживающие. Эти люди в своем большинстве ко всему обрушившемуся на них относятся как к каким-то издержкам «бизнеса». Ну попался, а до этого сто раз не попадался. Что ж теперь, все бросить?
Не только я, но и большинство сотрудников рыбоохраны уверены: никаким репрессивными мерами на воде с этой проблемой не справиться. Да и возможности с введением в России нового УПК и Административного кодекса обрезаны у защитников природы по самый минимум. Надо выбивать из-под этого криминального промысла экономическую составляющую. Но как это сделать - вопрос остается открытым. При действующем законодательстве этого добиться практически невозможно. Поэтому, пока будет спрос на рыбу, добытую браконьерами, пока будет возможность не таясь реализовывать ее на рынках, никакая государственная машина с этим злом не справится. Это тот самый вариант, когда спрос тут же родит предложение.
Уверен, истинные масштабы браконьерства и незаконно добываемой рыбы на Дону и Цимлянском водохранилище, по большому счету, неизвестны и специально не изучены. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать материалы журналистов по этой тематике в «Волгоградской правде» и прочих СМИ. Поэтому невольно возникает вопрос: а для кого же в таком случае работают рыборазводные заводы, расположенные на Дону и Цимле? Финансирование их деятельности в большей части идет из федерального бюджета. Искусственное воспроизводство рыбных запасов очень дорогостоящее удовольствие. Вот и выходит, что браконьеры обогащаются не только за счет того, что варварски выцеживают биоресурсы из водоемов, но не стать беднее им опосредованно, через рыборазводные заводы, даже помогает страна. Ежегодно за свой счет пополняя эти самые биоресурсы. Притом пополняя наиболее ценными породами рыбы.
У меня нет, как, наверное, ни у кого другого, готового рецепта, как покончить с браконьерством. Но я уверен: только на воде с ним не справиться. Настала пора наводить порядок на рынке рыбы. Давно пришла пора сформировать в общественном мнении позицию неприемлемости к фактам браконьерства, к продаже ресурсов, добытых этим путем. В конце концов, мы ведь ни от кого не можем услышать, что, например, воровать - это хорошо. Или хорошо торговать краденым. А браконьерство в сознании большинства людей под воровство как бы не попадает. Рыба, она ж в реке плавает, а река ничья, государственная, значит, и рыба в ней ничья. Отсюда браконьер, он как бы уже и не преступник, а так... У государства, а по сути, у нас с вами можно красть без зазрения совести. И как переломить подобное мировоззрение - еще та загадка.
Вот и получается, что борьбу с браконьерством, охрану биоресурсов наших водоемов надо начинать в собственных мозгах. Оттуда разруха и вседозволенность идут.
Суровикинский район.
Тарас Евтушенко.