В целом вокруг этой ситуации с закрытием охоты на пушного зверя в Белогорском и Костаревском охотхозяйствах Камышинского района слишком много эмоций. Будь здесь с самого начала у заинтересованных сторон побольше деловой выдержки и правовой сообразительности, если хотите, то до тупикового варианта всё можно было бы и не доводить, а своевременно во всём разобраться и прийти к решениям, которые устроили бы всех. Не получилось.
Управлением по Волгоградской области Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору (если проще, то Россельхознадзором. — Прим. авт.) по приказу от 31 октября 2005 года «…охота в осенне-зимний период 2005-2006 годов на зайца-русака, зимние виды пушных охотничьих животных…», так значится в приказе, закрыта. Охотхозяйства эти принадлежат Камышинскому районному обществу охотников и рыболовов. Правление и члены общества данное решение посчитали незаслуженным и поэтому обрушили вал коллективных писем, жалоб и заявлений во все инстанции, начиная от областной администрации до местной прокуратуры. Есть такое письмо и в «Волгоградской правде». Под ним 63 подписи с указанием номеров охотничьих билетов. Письмо в высшей мере эмоциональное. Оно и понятно, местные охотники не припомнят ничего подобного, когда это по каким-то там причинам кто-то позволил бы закрыть охоту… Подобное и в страшном сне никому в голову бы не пришло. А тут раз — и одним приказом на весь сезон все остались без охоты!
Непосвящённому человеку очень сложно понять весь трагизм ситуации. Охотники — это особая каста, притом далеко не самых худших мужчин, которые ждут открытия охоты, как дети, например, в Новый год ёлки и Деда Мороза с подарками, как невеста свадьбы. Они весь год готовятся к этому событию, зачастую по крохам, отрывая от семьи, собирают деньги на боеприпасы, членские взносы, лицензии и путёвки. Охота — это дорогое сегодня удовольствие. И вот, когда ты уже готов, когда десятки раз перепроверена амуниция и машина, когда в календаре отмечаешь оставшиеся до открытия денёчки, тут неожиданно бабах (!), сообщение — открытия охоты не будет. Её запретили.
Лично я понимаю этих людей. И совершенно оправданно они назвали свои письма во все инстанции «криком души». Но в них слишком много, как уже говорил, эмоций, а не объективного и трезвого взгляда на сложившуюся ситуацию. Поэтому в сторону эмоции. Попытаемся разобраться, а что же, собственно, произошло, опираясь исключительно на документы и те небольшие пояснения и комментарии, за которыми пришлось обращаться к заинтересованным сторонам.
Итак, 31 сентября 2005 года В. А. Сухов, руководитель управления по Волгоградской области Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору издаёт приказ о закрытии в 10 охотхозяйствах области охоты в осенне-зимний период, в том числе и Белогорском и Костаревском охотхозяйствах Камышинского района. Копия приказа есть в нашем распоряжении, поэтому читаем: «…В результате проверки выявлен ряд серьёзных нарушений по выполнению лицензионных обязательств и условий пользования объектами животного мира, отнесёнными к объектам охоты. Особо следует отметить такие нарушения, как:
— не исполнены обязательства по обозначению границ охотничьих хозяйств;
— не организованны воспроизводственные участки (зоны покоя), или их площади недостаточны и не соответствуют лицензионным требованиям;
— допущено массовое сокращение численности основных видов охотничьих животных;
— учётные работы проводятся на низком уровне, не выдерживаются методики, достоверность учётных данных крайне низкая;
— охрана охотничьих животных штатными работниками охотничьих хозяйств практически не ведётся;
— вложение средств на развитие охотничьих хозяйств крайне недостаточно и неэффективно;
— в охотничьих хозяйствах не обеспечивается выполнение природоохранного законодательства».
Очень серьёзные претензии. Если и на самом деле в охотхозяйстве такой беспорядок, то конечно же, ничуть не сомневаясь, охоту в нём надо закрывать в экстренном порядке. Кто был бы против. Поэтому попробуем разобраться, опять-таки основываясь исключительно на документах, с каждым из отмеченных в приказе нарушений. И начнём с истории, с того, как развивались события, завершившиеся столь жёстким приказом.
19 сентября текущего года, выполняя предписание вышестоящего начальства, С. П. Матвеев, начальник Камышинского межрайонного отдела управления Россельхознадзора по Волгоградской области (далее станем называть охотнадзором. — Прим. авт.), прибыл в Камышинское районное общество охотников и рыболовов, к его председателю В. А. Кондрашову, с целью проверить готовность охотничьих хозяйств к открытию охоты на пушного зверя. Тут надо сказать, что уже не первую неделю в офисе охотобщества вёлся капитальный ремонт. Что это такое, уверен, не надо объяснять большинству наших читателей. Поэтому, когда Матвеев, уточняю, на совершенно законных основаниях попросил у Кондрашова представить для проверки целый перечень документов, последний этого сделать не смог.
— Я как мог ему объяснил, — рассказывает Кондрашов, — что мы через неделю завершим ремонт, разберём коробки с документацией и тогда всю запрашиваемую документацию представим для проверки. До открытия охоты оставалось ещё полтора месяца, она открывалась 12 ноября, время позволяло проверить и перепроверить всё неоднократно. Я был просто уверен, что мы поняли друг друга. И свидетелями нашего разговора об этом были люди. Но уже 21 сентября меня знакомят с актами проверок охотничьих хозяйств, в которых Матвеев совершенно серьёзно предлагает запретить охоту в Белогорском и Костаревском охотхозяйствах сроком на один год. Я тогда и предположить не мог, что события начнут столь стремительно развиваться и охоту на самом деле закроют.
На основании этого акта С. П. Матвеев 29 сентября издаёт предписание, в котором более подробно излагает и расшифровывает выявленные им нарушения, и в срок до 25 декабря 2005 года ( эта дата для нас принципиальна. — Прим. авт.) требует в письменном виде сообщить о принятых мерах «по устранению допущенных недостатков, их причинах и условиях, им способствующих…» ему лично. Копия акта и предписания есть в нашем распоряжении. На основании данных акта и этого предписания В. А. Сухов и издаёт приказ о закрытии охоты. Поэтому именно акт и предписание являются первичными документами, которые мы постараемся проанализировать. Читаем предписание:
«1. Провести обозначение границ охотничьих хозяйств на местности соответствующими аншлагами. Проверка показала, что данный пункт договора выполнен частично. По границам Белогорского охотхозяйства установлены 16 аншлагов при протяжённости границ 93 км. В неудовлетворительном состоянии находятся 5 аншлагов…» (Думаю, многие из нас видели в лесу такие объявления на столбах у дорог, на которых указывается, что мы въезжаем на территорию такого-то охотхозяйства. — Прим. авт.) «… в Костаревском охотхозяйстве — 4 аншлага при протяжённости границ 75 километров». Хотя в актах проверок несколько иные цифры. Так, в акте проверки Белогорского охотхозяйства Матвеев пишет о 21 аншлаге.
— Аншлаги — это действительно большая наша проблема и головная боль, — делится В. А. Кондрашов, — мы ежегодно на их изготовление тратим десятки тысяч рублей. Для нас это огромные средства. Представьте себе отрезок трубы длиной 2,5-3 метра диаметром от 50 до 100 миллиметров да лист железа с надписью. Изготовление одного такого аншлага стоит от 350 до 400 рублей. Мы их изготавливаем и ставим, а жители близлежащих хуторов их выкапывают и сдают на металлолом. И никакая разъяснительная работа здесь не помогает. Их вновь воруют. Но на основных дорогах, ведущих в охотхозяйства, мы установили аншлаги, которые выкопать так запросто проблематично. Они и стоят постоянно. Новые мы вкапываем с началом охотничьего сезона. В этом году их изготовили уже на 35 тысяч рублей. И Матвеев об этом прекрасно знал.
— Есть ли в данном случае какой-либо нормативный документ, который бы регламентировал, сколько аншлагов должно стоять на каждом километре границы охотобщества? — спрашиваю С. П. Матвеева.
— По большому счёту, нет. Но аншлаги по правилам должны стоять на основных дорогах, ведущих в охотхозяйство, — ответил охотовед. Подтвердил мне Сергей Петрович и то, что он знал, что на одном из промышленных предприятий Камышина в виде шефской помощи для районного охотобщества было изготовлено несколько десятков аншлагов только в этом году.
Поэтому у нас есть все основания не согласиться с первым пунктом перечисленных нарушений в приказе В. А. Сухова. Потому как границы охотобществ аншлагами обозначены. В акте и предписании Матвеева об этом сказано однозначно. А вопрос о том, много или мало этих самых аншлагов, остаётся спорным. Документов, регламентирующих их количество на обозначенном отрезке границы, не существует. Ни одна из сторон конфликта мне их предъявить не смогла.
Читаем документы дальше. «Организовать воспроизводственные участки (зоны покоя) площадью не менее 10% от площади закреплённых угодий, обозначить их аншлагами». Первым, что мне лично бросилось в глаза, когда впервые зашёл в кабинет Кондрашова, так это большая карта Камышинского района на стене, где были очерчены границы охотхозяйств, зон воспроизводства. Мало того, на этой карте были обозначены места установки аншлагов как по границам всего хозяйства, так и по границам зон покоя. Внизу на карте были пояснения. Привожу их дословно: « Белогорское охотхозяйство. Общая площадь 63600 гектаров… Воспроизводственный участок — 15000 гектаров…» То есть по нормативам зона покоя в этом охотхозяйстве должна быть в пределах 6,3 тысячи га. А здесь в два с лишним раза больше. В Костаревском охотхозяйстве общая площадь составляет 23170 га. Зона покоя равна 2720 га, что также выше нормативов. И это аршинными буквами указано на карте устройства охотхозяйств района.
— Вы почему не показали всё это Матвееву во время проверки? — недоумевая спрашиваю Кондрашова.
— Да не могли мы 19 сентября всё это сделать, здесь всё вверх ногами было. Ремонт же шёл. Финансы, выделенные на ремонт, необходимо было освоить именно в текущем году. На будущий год их нам никто бы не дал. 1 октября эта карта со всеми пояснениями уже висела на этом месте. И аншлаги уже стояли в лесу. Но Матвеева это уже не интересовало. Хотя до открытия охоты оставалось ещё больше месяца…
Исходя из этого, и следующий пункт недостатков, отмеченных в приказе, мы принять никак не можем. Не соответствует это действительности. Организованы зоны покоя, и площади их более чем достаточны.
Третьим пунктом в приказе, как мы помним, значится: «допущено массовое сокращение численности основных видов охотничьих животных…» Берём и читаем акт, составленный Матвеевым 21 сентября 2001 года. В нём таблица с динамикой численности основных охотничьих животных. Лось: в 2004 году в Белогорском охотхозяйстве числилось 4 головы, в 2005 году вновь 4 головы. Хотя в 2001 году лосей здесь было 3. Кабан: в прошлом году было 15 особей, в этом — 26. Зайцев в прошлом году было 470, в этом — 574, лисиц в прошлом году значилось 150, в этом — 218, а вот уток меньше стало, чем в прошлом году. Но у нас-то речь про пушного зверя. Уточняю, это данные из акта, составленного Матвеевым, и нигде ни одним словом он достоверность этих данных не опровергает. Хотя в акте он пишет о низком качестве первичных учётных материалов, по которым расчёт численности произвести невозможно. С этими данными он-то соглашается.
Но в своём приказе В. А. Сухов прямо указывает на массовое сокращение численности дичи! Получается, что и этот пункт приказа мы принять никак не можем, объективные данные свидетельствуют о росте численности дичи в этих охотхозяйствах.
Небольшое отступление. На мой взгляд, существующие методики подсчёта дичи просто не в состоянии отразить реальную картину. Представьте себе на минутку, как можно посчитать и с уверенностью внести в документы, что в Белогорском охотхозяйстве 574 зайца? Именно 574, а не 572 или 575… Что, у каждого зайца паспорт проверили? А если одного и того же зайца дважды посчитали… А если какой-то зайчишка в это время в кустах сидел и на подсчёт не вышел… Вся эта арифметика от лукавого, и серьёзно к ней можно относиться с известной долей скептицизма. Но в любом случае даже из документов, составленных С. П. Матвеевым, следует, что никакого сокращения дичи в этих охотхозяйствах не значится.
Мало того, в своём предписании Матвеев пишет: «Первичные учётные материалы, представленные на проверку, признаны удовлетворительными(!)…» Хотя указывает, что «… в нарушение существующих методик проведения учётных работ во всех охотхозяйствах не выдерживается 10-процентная пропорция при закладке учётных площадок и учётных маршрутов…».
— При проведении учётных работ, — объяснял Кондрашов, — мы исходили из фактического количества людей, которых мы смогли привлечь для подсчёта дичи. Мы считали и считаем, что, заложив для подсчёта несколько меньшую площадь, смогли более объективно провести учёт. Общество охотников просто не располагает таким количеством специалистов, чтобы строго следовать данным методикам. И все предыдущие годы такой подход всех устраивал. Объективно-то зайца из года в год становится всё больше и больше. И это подтвердят все охотники. Об этом знает и сам Матвеев.
Отвергаем и этот пункт приказа. Далее не менее интересно. В приказе В. А. Сухова говорится: «…охрана охотничьих животных штатными работниками охотничьих хозяйств практически не ведётся…» Удивительно, но сам-то Матвеев, на основании чьего акта и предписания готовился этот приказ, знает, что это не так. Он в моём присутствии по моей просьбе подготовил выборку из журнала учёта зарегистрированных нарушений, вскрытых во время рейдов начиная с 2000 года. И даже из этого нельзя сделать вывод, что егеря охотобщества сидят по домам и не работают. Мало того, в правлении Камышинского охотобщества мне предложили ознакомиться со специальной папкой, в которой собраны план-задания для егерей с привлечением общественности по проведению совместных рейдов в охотхозяйствах. Только в этом году было проведено 50 подобных рейдов, опять-таки по официальным отчётам.
— Эти документы были составлены задним числом, — считает С. П. Матвеев.
— Вы сможете, это доказать? — спрашиваю его.
— …
Разговаривал с егерями общества, и они в один голос меня убеждали, что в закреплённых за ними охотхозяйствах они бывают чуть ли не ежедневно. И бывают с главной целью — контролировать там ситуацию, проверять, с какой целью туда приезжают люди, что они там делают. При этом полномочия егерей охотобщества сегодня доведены до уровня ниже некуда. «Волгоградская правда» об этом рассказывала неоднократно. Поэтому обвинять егерей общественной организации, какой, по сути, и является общество охотников и рыболовов, мол, мало они задерживают браконьеров, можно только с учётом их полномочий в лесу. Они не могут остановить и досмотреть транспорт, изъять оружие и прочее, прочее, прочее… Закон не позволяет. И знаю по собственному многочисленному опыту (а я бывал в охотхозяйствах Клетского, Серафимовичского, Новоаннинского, Фроловского районов), что эти люди работают исключительно на собственном энтузиазме. Потому как уровень их полномочий, а тем более уровень их зарплаты, не выдерживает никакой критики. Но они днюют и ночуют в лесу, в охотхозяйствах и как могут гоняют браконьеров и прочих «злых» людей. И надо быть очень влюблённым в природу, чтобы пойти на эту работу.
Мы не можем принять и этот пункт нарушений, указанный в приказе. Потому как он просто не соответствует действительности. Люди, как могут, лес и животный мир в нём охраняют. На это есть соответствующие документы. И услышанные мной контраргументы, мол, егерями охотобщества мало выявляются нарушения правил охоты, несут под собой чисто условный смысл. Просто не существует никаких нормативных документов, где было бы чётко сказано, что егерь общества за такой-то период должен провести такое-то количество рейдов, проверок и выявить такое-то число нарушителей.
Следующее нарушение, озвученное в приказе: «…вложение средств на развитие охотничьих хозяйств крайне недостаточно и неэффективно». В своём предписании и акте С. П. Матвеев его как бы расшифровывает. В частности, в своём акте он пишет: «…проект внутрихозяйственного охотустройства отсутствует…» Именно на основании этого проекта и рассчитывается вложение средств на развитие охотничьих хозяйств, выполнение в них биотехнических мероприятий. Во-первых, эти проекты по каждому охотхозяйству в Камышинском обществе охотников и рыболовов есть. Я сам держал их в руках и читал.
— Эти проекты были разработаны в 1982 году и уже морально устарели, — считает С. П. Матвеев.
— Есть ли на этот счёт у Россельхознадзора заключения каких-либо экспертиз, проведённых по этим проектам? На основании каких документов вы посчитали их недействительными?
— …таких документов не существует. Но жизнь за эти годы изменилась…
Мы вправе сделать вывод о том, что заключение о недействительности данных проектов — личное мнение самого Матвеева, не подкреплённое никакими нормативными и прочими документами. Других проектов у общества просто не существует, предписания заказывать новые они ни от кого, за исключением Матвеева, здесь до сего дня не получали. За отсутствием таких документов о недействительности данных проектов мы говорить не имеем права.
Именно в этих проектах, разработанных Всесоюзным государственным институтом «Союзгипролесхоз», его Саратовским филиалом сформулированы рекомендации по проведению биотехнических мероприятий и вложению средств в развитие охотхозяйств. В частности, в проекте по Белогорскому охотхозяйству рекомендовано ежегодно вывозить в кормушки для подкорки диких животных соли-лизунца в объёме 400 килограммов в год и фуражного зерна в объёме 12600 килограммов. В нашем распоряжении есть официальная справка, в которой сказано, что в текущем году для подкормки диких животных в Белогорском охотхозяйстве заготовлено и уже вывезено в кормушки 500 килограммов соли. Заготовлено 15000 килограммов фуражного зерна, из которого в кормушки вывезено 1000 килограммов. Сегодня больше просто не надо. В лесу для дичи и так корма хватает. И фураж повезут в кормушки, когда ляжет надёжный снег с настом, и затруднит для дичи добывание корма. Для Костаревского охотхозяйства заготовлено и уже вывезено также 500 килограммов соли при рекомендации всего 100 килограммов и 5000 килограммов фуража при рекомендации 3000. Таким образом, рекомендации, разработанные научным институтом, не просто соблюдены, а превышены. Хотя в 1982 году зверья там было побольше.
В своём предписании С. П. Матвеев пишет: «…Общая площадь четырёх охотничьих хозяйств, закреплённых за Камышинским обществом охотников и рыболовов, оставляет 138,6 тысячи га. Исходя из договорных обязательств, Камышинское РООРиР обязано вкладывать на биотехнические и воспроизводственные мероприятия не менее 20790 рублей. По факту на эти цели выделено 3750 рублей». Берём ту же справку, подготовленную правлением общества, и начинаем банально считать. Согласно ей общество в этом году заготовило 50 тонн фуража и 2 тонны соли для подкормки животных. Стоимость фуражного зерна сегодня на рынке составляет порядка 2 тысяч рублей за тонну. Таким образом, зерна заготовлено на 100 тысяч рублей. 3 тысячи рублей стоит оптом тонна соли, таким образом, соли заготовлено на 6 тысяч рублей. Согласно данным, полученным от В. А. Стяжкина, руководителя одного из промышленных предприятий города, а мне об этом он говорил лично, в виде шефской помощи его коллективом изготовлено аншлагов на сумму 35 тысяч рублей. При необходимости он готов это подтвердить документально. Уже можем, кому любопытно, сложить и подсчитать. Плюс к этому общество и многочисленные шефские организации выделяли ГСМ для транспорта общества на проведение рейдов и биотехнических мероприятий. По-моему, общая сумма уже на много превышает заявленную.
— На момент проверки председатель общества Кондрашов не мог мне предъявить документы, подтверждающие происхождение этого фуража и соли… — объясняет свою позицию С. П. Матвеев.
Здесь я как бы сомневаюсь в полномочиях Матвеева изучать и проверять финансово-хозяйственную деятельность общества. Ну никак не может он работать ревизором. А потом, в разговоре со мной, он не отрицал, что ему уже тогда было известно о том, что ряд коллективных и фермерских хозяйств района начал поставки на склады общества фуража. Как правило, это делается в рамках той же шефской помощи. Средств на закупку такого количества зерна и зерноотходов у общества нет и быть не может. Такова действительность. Зачастую те же фермеры просто дарят зерно охотхозяйствам без какого-либо документального оформления. Подчищают собственные тока, и вот это сорное, с примесью земли и мусора зерно вместо того, чтобы просто выкинуть, отдают охотникам на подкорку животных. Так же поступают и многие коллективные хозяйства. Такова повсеместная практика. И об этом всем хорошо известно. Хотя большая часть фуража, которая поступает в распоряжение охотобществ, бесспорно, проходит все уровни учёта и отчётности. И документы на этот счёт у Кондрашова есть.
Так достаточно ли Камышинское общество рыболовов и охотников вкладывает средств в развитие охотничьих хозяйств? Если следовать нормативам, заложенным в действующий проект, то их более чем достаточно. Других нормативов просто не существует. По крайней мере, ни Кондрашов, ни Матвеев о них просто не знают. Что касается эффективности их использования… На этот счёт нет ни одной официально проведённой экспертизы. Поэтому мы даже в принципе не можем рассуждать, эффективно или нет используются в Камышинском охотобществе вложенные в охотхозяйства средства. И на основании каких исследований В. А. Сухов пишет в своём приказе о крайней неэффективности использования вложенных средств, уверен, что не знает даже он сам. Потому как такие исследования, повторяю, вообще никогда в Камышинском районе не проводились.
Получается, что из 7 пунктов перечисленных в приказе нарушений 6 мы отметаем напрочь, как не соответствующих реальному положению дел. Остаётся седьмой, а он гласит: «…в охотничьих хозяйствах не обеспечивается выполнение природоохранного законодательства». Если этот вывод делается на основании предыдущих шести пунктов приказа, то мы их, основываясь исключительно на документах, отвергли как несостоятельные. Больше никаких претензий и сообщений от сотрудников учреждений, призванных контролировать исполнение природоохранного законодательства, а это, помимо подразделений Россельхознадзора, ещё прокуратура, органы санитарного и экологического контроля, в Камышинское общество рыболовов и охотников никогда не поступало. Я был и у главного санитарного врача района, и у главного эколога.
В предписании Матвеева есть оговорка на этот счёт. В пункте 10 он пишет: « Обеспечить выполнение в охотничьих хозяйствах действующего природоохранного законодательства… В результате проведённой проверки выявлены факты нарушения «Положения о выдаче именных разовых лицензий», в частности, во всех выданных лицензиях не указаны нормы добычи охотничьих зверей и птиц. Лицензии выдаются без учёта территориальной и фактической пропускной способности охотугодий». Скажу сразу, на счёт отсутствия учёта территориальной и фактической пропускной способности охотугодий, хотя она известна и имеется в паспорте каждого охотхозяйства, это всего лишь личные предположения Матвеева. Он не смог мне привести ни одного факта, когда на территории охотхозяйства одновременно было охотников больше, чем его пропускная способность. Фактически это подсчитать просто НЕВОЗМОЖНО, как и пересчитать всех зайцев в Камышинском районе. И никто никогда этого даже сделать не пытался. Об этом можно рассуждать, как о средней температуре больных по больнице в целом! Я сам неоднократно принимал участие в рейдах по охотхозяйствам совместно с егерями охотобществ и сотрудниками охотнадзора и поэтому знаю, о чём говорю.
Что касается разовых лицензий. Мне были продемонстрированы несколько лицензий, в том числе и самим Матвеевым, где действительно не были указаны нормы добычи дичи, в некоторых не были указаны номера охотничьих билетов охотников и прочее. Но речь идёт, как это указано в акте о единичных случаях. Матвеев мне показал три или четыре таких лицензии, столько же мне смогли показать и в обществе охотников. Это нарушение не носит массового характера. Все лицензии Матвеев просто не проверял да и не смог бы этого сделать физически. Мало того, после того как С. П. Матвеев передал акт в правление охотобщества, там провели служебную проверку по этому поводу, и бухгалтер общества, которая и выписывает эти лицензии, понесла наказание, об этом есть приказ Кондрашова. На неё за подобную «невнимательность» наложено дисциплинарное взыскание. Лично я не вижу в этом нарушении ничего катастрофичного для нашей природы.
А вот закрытие охоты в двух охотхозяйствах Камышинского района может крайне пагубно сказаться на многом, и в первую очередь — на самой дичи. Вот мнение по этому поводу В. И. Семёнова, главного врача филиала ФГУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии Волгоградской области» в городе Камышине, Камышинском, Котовском, Жирновском и Руднянском районах.
— Ещё четыре года назад на заседании в областной администрации мы ставили вопрос о необходимости продления сроков охоты на лис вплоть до мая. Сейчас она завершается 31 января, как и охота на зайцев. Но закрыть охоту на пушного зверя вообще — это уже не укладывается ни в какие рамки. Лисы, как и волки — это, по сути, резервуар инфекционных заболеваний животных, в первую очередь бешенства. Даже в акте, подготовленном самим Матвеевым, отражено: в прошлом году в том же Белогорском охотхозяйстве было 150 лис, в этом — уже 218. Лисы имеют свойство плодиться в геометрической прогрессии. Теперь лисы всего за сезон переведут, просто-напросто съедят, зайцев и зайчат. Бешеная лиса кидается на всю живность без разбора, будь то скотина или человек. И для того, чтобы заразиться бешенством, достаточно одного укуса или попадания в малейшую ранку крови от больного животного. В прошлом году в селе Вихлянцево бешеная лиса покусала четырёх телят, которые в итоге погибли. Сегодня это доказанный факт. Бешенство от лис легко передаётся домашним собакам и кошкам при малейшем контакте. Нам в Вихлянцево пришлось выявлять всех животноводов, которые контактировали с заражёнными телятами, и их в экстренном варианте вакцинировать. А таких было 18 человек. Антирабическая вакцина достаточно дорогая, а все затраты по этому поводу берёт на себя местный бюджет. В этом году всего за 9 месяцев более 450 человек обратились в наши учреждения здравоохранения по поводу укусов собаками. 247 из них прошли полный курс вакцинации. Это очень дорогое «удовольствие». Но если вовремя человеку не ввести вакцину, то вирус бешенства неминуемо приведёт к фатальному исходу. А главным переносчиком вируса бешенства, повторяю, как раз и являются лисы. Последствия от запрещения охоты всего лишь в двух этих охотхозяйствах могут привести к непредсказуемым последствиям. Данный приказ требует срочной отмены. Никакими благими намерениями и заботой о животном мире он оправдан быть не может. Этот приказ может привести именно к массовой гибели животных, как диких, так и домашних. В случае возникновения эпидемии бешенства нам придётся уничтожать всю дичь подряд. Вот что несёт за собой подобный приказ. Говорю это и как охотник с многолетним стажем.
Есть и чисто меркантильные, финансовые последствия вступившего в Камышинском районе запрета охоты на пушного зверя. Камышинское общество рыболовов и охотников от вступившего запрета понесло убытки в размере 60800 рублей, по крайней мере, именно эта сумма обозначена в заявлении правления общества в местную прокуратуру. Общество не смогло продать лицензии на охоту на пушного зверя в эти два охотхозяйства. Хотя в приватном разговоре мне называли сумму неполученной выгоды значительно выше.
А представьте себе состояние сотен охотников района. Совершенно законопослушных людей. Они весь год исправно платили членские взносы как члены общества. Ездили в обязательном порядке проводить в охотхозяйствах биотехнические мероприятия либо материально компенсировали своё участие в них. Подходит 12 ноября, а их ставят перед фактом: охота-то не состоится. Россельхознадзор по Волгоградской области узрел в работе Камышинского общества многочисленные нарушения, которые при детальном изучении никакими нарушениями и не являются.
Да и вообще, например, для меня постановка вопроса совершенно не понятна. И вот почему. Изучим хронологию событий. 21 сентября 2005 года С. П. Матвеев пишет акт о результатах проверки Камышинского охотобщества. 29 сентября издаёт предписание. В нём он сам устанавливает срок для исправления нарушений, контрольной датой назначая 25 декабря 2005 года. Хотя он-то просто обязан был знать, что охота на пушного зверя откроется 12 ноября.
— Для меня приказ о закрытии охоты стал полной неожиданностью, — признался Матвеев мне чистосердечно.
Но именно он всё сделал для того, чтобы родился подобный запрет. С точки зрения здравого смысла, какой-то элементарной логики, предполагая возможные последствия от составленного акта проверки охотобщества и вынесенного ему же предписания, хотя бы за половину месяца до открытия охоты можно было бы поинтересоваться: а как там охотники исправляют вскрытые недостатки? Может быть, там с документацией всё уже в порядке. Ну не враги же они там, в конце концов. Члены правления более чем убедительно доказывали мне, что вся документация была уже полностью готова 1 октября. Но повторной проверки сделано не было, и этот приказ довёл и так непростые взаимоотношения между правлением охотобщества и охотнадзором до абсурда. Интересно, кто же выиграл во всей этой ситуации? Звери в лесу? Более чем авторитетное мнение по этому поводу В. И. Семёнова опровергает это. Тогда кто же? Получается, что только сам С. П. Матвеев… Хотя зачем бы всё это ему нужно.
Честно признаюсь, у меня нет сегодня готового рецепта, как выйти из сложившейся ситуации. А из неё как-то выходить надо. Тем более что с документами в руках мы отвергли практически все существующие претензии. Но кто-то должен срочно вмешаться и всё расставить по своим местам. Одно для меня бесспорно: охота на пушного зверя в этих двух охотхозяйствах Камышинского района должна быть немедленно открыта. Охотники ждут справедливого решения. Этого требует и эпидемиологическая обстановка. И не учитывать эти факторы просто недопустимо.
P.S. Если у заинтересованных ведомств Волгоградской области есть своя точка зрения на все эти события в Камышинском районе, «Волгоградская правда» готова её обнародовать. Но в любом случае проблема требует экстренного решения.
Тарас Евтушенко.