Волгоградский театр юного зрителя открыл сезон премьерой — спектаклем «Билли» по пьесе «Калека с острова Инишман» модного нынче в России ирландского драматурга Мартина Мак-Донаха.
Последние годы конкуренция в театральном мире Волгограда обострилась. Если раньше беспрекословным лидером по всем показателям среди условно называемых драматическими театров был НЭТ, то сейчас он таковым является лишь по финансовым достижениям. В творческом плане у Нового экспериментального театра появились серьёзные конкуренты в лице Молодёжного театра и ТЮЗа. И если первый, к удивлению, вдруг взял курс на постановку исключительно комедий (думается, это временное явление, когда молодому театру надо набирать репертуар максимально быстро), то второй радует разноплановыми спектаклями. Да, удач, если оценивать по самому большому счёту, пока не было кроме спектакля «Уйди-уйди» приглашённого режиссёра Ирины Зубжицкой, но почти все постановки ТЮЗа последних лет заслуживают пристального внимания, чего не скажешь, допустим, о работах НЭТа, который выпускает новинки конвейерным способом. Не стала исключением и первая премьера нового сезона «Билли».
На Мак-Донаха ныне в России настоящий бум — его ставят так часто, что, наверное, пьесы ирландца скоро начнут конкурировать с пьесами Шекспира и Чехова. Феномен объясняется просто: с одной стороны, тексты Мак-Донаха достаточно кинематографичны, отчего режиссёры могут использовать на сцене элементы из кино, с другой стороны, Мак-Донах показывает простых людей, испытывающих комплекс неполноценности по отношению к «большим братьям» — Англии и США, что весьма актуально для нас, всю жизнь стремящихся «догнать и перегнать». Так что выбор ТЮЗ сделал в принципе верный — зритель Мак-Донаха смотрит с удовольствием.
Спектакль «Билли» поставил Альберт Авходеев, занимающий в ТЮЗе пост директора и являющийся единственным режиссёром театра. Художником-постановщиком стала дебютирующая на театральной сцене Елена Орлова, известная многим волгоградцам как директор Детской художественной галереи. В ролях заняты как студенты института культуры и искусства (курс А. Авходеева), так и штатные артисты ТЮЗа разных поколений.
Сначала о сценографии, так как занавес не используется и это первое, с чем знакомится зритель. Пришедшего на «Билли» поджидает сюрприз — на авансцене располагается бассейн с водой, где стоит лодка (она именно стоит на дне, так как воды там всего по щиколотку). Сразу вспоминается бассейн в НЭТе, однако в «Билли» «водные просторы» используются совсем по-другому назначению, и подобные ассоциации сразу улетучиваются. Оформление сцены подчёркнуто просто и аскетично. Сцена покрыта грубыми досками, декораций — по минимуму: слева барная стойка с бутылками-банками и часами над ней (часы не ходят), справа — зеркало, коровьи черепа и портреты в рамках. По центру стол и два стула, которые постоянно передвигаются. На заднем плане висит экран, на который проецируется видеоизображение. ТЮЗ стал третьим театром (после «Царицынской оперы» и Молодёжного театра), использующий в своей постановке видеоряд. Опыт коллег был учтён, и в итоге к подобному элементу не возникает никаких претензий — видеоряд идёт всегда по делу, более того, он придаёт спектаклю объёмности, а в какой-то момент трансцендентности. По ходу второго акта экран поднимается и действие переносится на максимально дальний план — на малую сцену. Таким образом используется всё пространство сцены, имеющееся в распоряжении ТЮЗа, причём используется грамотно.
Спектакль начинается очень эффектно: под мощную композицию «Moraqis Na Horo» ирландской группы Clannad (кстати, в «Билли» звучит музыка только этой отличной группы) на фоне проецирующегося на экран изображения волн выходит группа молодых людей. Так как источником света является только экран, то фигуры молодёжи просматриваются лишь как чёрные силуэты. Вступительная сцена без лишних слов даёт диспозицию спектакля: среди стройных тел изгоем выглядит скрюченная фигура калеки Билли. Однако после столь эффектного начала следует сцена с тётками Билли (артистки Маргарита Ланцева и Елена Ефимовская), где сразу и обозначается одна из проблем постановки. Текст Мак-Донаха — максимально приближен к диалогам из фильмов Квентина Тарантино с их повторами, парадоксальными вопросами, неожиданными ходами и афористичными высказываниями. Если их играть правильно, то создаётся невероятное ощущение абсурда, отчего неумолимо тянет смеяться. Увы, что во вступительной сцене, что в некоторых последующих сценах эта тарантиновская особенность диалогов не играет, так как артисты, по большей части, старательно проговаривают свои реплики и не более того. Зато как же хороша сцена с Мамашей, Джоннипатинмайком и Доктором, когда все составляющие сходятся: забавная внешность, эксцентричное поведение и отличная игра словами — эдакая словесная перестрелка, от которой «умирает» от смеха весь зал. Конечно, немаловажная заслуга здесь принадлежит артистам, занятым в этой сцене (Валерий Краснов, Валентина Кашаева и на замене Андрей Селиверстов и Олег Шулепов), но как же хотелось, чтобы и другие эпизоды спектакля, в которых участвуют другие артисты, играли теми же красками. Как говорится, есть к чему стремиться.
Коль скоро зашла речь о внешности, скажу о костюмах. Конечно, сейчас зритель слабо представляет, как были одеты люди в Ирландии в 1934 году, и Елене Орловой удаётся отлично убедить смотрящих, что они видят именно аутентичные костюмы того времени. Особенно в этом убеждаешься, когда смотришь кадры из фильма «Человек из Арана», проецирующегося на экран, откуда художник позаимствовала некоторые элементы. Есть у персонажей и общая отличительная особенность — почти все носят одинаковые грубые ботинки на шнуровке. Лишь одна деталь вызвала у меня вопрос: у Бартли (Пётр Матюшков) одно из стёкол очков заклеено пластырем, что, во-первых, никак не оправдано сюжетно, а во-вторых, опять вызывает ассоциации со спектаклем НЭТа (увы, не помню его названия), в котором полубезумный персонаж щеголял в таких же очках. У некоторых зрителей после спектакля возникли вопросы, почему Джоннипатнимайк ходит в килте, ведь действие происходит в Ирландии, а это традиционная одежда шотландских мужчин. Смею напомнить, что килт был лишь изобретён в Шотландии, а потом распространился и на всю Британию, а уж малый килт (эта та самая мужская юбка, которую мы так называем, хотя есть ещё и большой килт — наподобие римской тоги) и вовсе изобрёл в 1725 году англичанин Ролинсон.
Так как главного героя, Билли, по очереди играют два непохожих по манере артиста (студенты III курса ВГИиКа Роман Вахменин и Мухамет Закиров), то спектакль имеет две версии, серьезно отличающиеся по смыслу из-за игры молодых артистов. Роман Вахменин играет миленького деревенского дурачка, причём местами выглядящего просто юродивым, отчего сразу возникают вопросы к его уровню интеллекта, ведь этому герою принадлежат не просто умные слова, но и ключевая фраза во всём спектакле. И здесь неприменима известная фраза «Устами младенца глаголит истина», так как Билли совершает вполне осмысленные поступки. В итоге версия «Билли» с Романом Вахмениным, на мой взгляд, не смотрится цельной и просто давит на жалость: мол, пожалейте дурачка, ведь ему так не повезло в этой жизни. Зато Билли Вахменина гораздо смешнее, что и подтверждает многочисленный смех в зале. Понятно, что предъявлять серьёзные претензии к молодому артисту, который ещё даже не закончил обучение, нельзя, но ведь ему доверена главная роль в большом спектакле, а посему Роману ещё много придётся над этой ролью поработать.
Совсем иначе выглядит версия, где роль Билли исполняет Мухамет Закиров. Здесь всё сразу встаёт на свои места: Билли — это не дурачок, а просто искалеченный из-за болезни молодой и умный мужчина, которому лишь изуродованные конечности, отпугивающие здоровых людей, не дают занять среди них подобающее место. И тогда становится понятна и близка трагедия главного героя, начинаешь не жалеть его, а сопереживать ему. Есть и общая претензия к молодым артистам: очень трудно было молодым и здоровым ребятам изобразить калеку, отчего стопроцентное попадание в образ им не удалось, так как физического ощущения, что перед тобой на сцене ходит настоящий калека, нет. Но было бы странно, если бы молодёжь вдруг выдала гениальную игру — многому им придётся ещё учиться. Одно важно — оба студента талантливы и при соответствующем труде они могут многого добиться на сцене.
Несколько слов о других артистах. Слегка удивил со знаком минус один из лучших артистов ТЮЗа Валерий Краснов, исполнивший роль Джоннипатинмайка-Пустозвона. Если внимательно прочитать авторские ремарки к его репликам, то лишь однажды Мак-Донах пишет «Вопит». Артист же кричит и вопит так много, что от этого даже немного утомляешься. Возможно, сказывается многолетняя привычка работать без подзвучки на большой зал, однако сейчас такой проблемы нет (большой зал ТЮЗа теперь уменьшился почти на треть — его вместимость ныне составляет 414 мест, остальные сиденья завешены тканью, что, по словам Альберта Авходеева, обусловлено не самой лучшей акустикой зала). Да, герой Валерия Краснова выглядит чуть ли не самым смешным, однако, как мне кажется, если бы опытный артист говорил чуть тише, то это бы придало больший вес словам его персонажа, который, как выясняется в концовке, сыграл ключевую роль в жизни Билли.
Очень удачными являются эпизодические роли Доктора (органично смотрятся и Андрей Селиверстов, и Олег Шулепов, которые сочетают в своих персонажах гротеск и серьёзность) и Мамаши (Валентина Кашаева мастерски сыграла спившуюся пожилую женщину, впадающую из одной крайности в другую). Оправданным выглядит распределение на роли Хелен Татьяны Дорониной и Малыша Бобби Станислава Колесниченко — артисты визуально хорошо соответствуют своим персонажам, правда, слегка переигрывают: Татьяна играет уж чересчур бешеную девушку, просто на грани фола, а Станислав перебирает в своей природной брутальности.
«Билли» изобилует новыми для ТЮЗа элементами: кинематографическими трюками, натурализмом и почти ненормативной лексикой. Одна из самых киношных сцен — борьба Малыша Бобби с Пустозвоном, в ходе которой первый валит второго в воду, топит его, а потом достаточно удачно имитирует удары камнем по голове противника, отчего по воде расплывается хоть и бутафорская, но такая похожая на настоящую кровь. Однако если кому-то не хватит натурализма в этой сцене, его хватит с лихвой в одной из следующих, где Хелен разбивает настоящие куриные яйца об голову своего брата Бартли — эффект это производит на публику неизгладимый. Интересна сцена, где кино и театр соединяются: герои усаживаются на сцену и изображают, как будто смотрят фильм, в то время как сам фильм проецируется у них за спиной на экране, отчего фильм на самом деле могут смотреть зрители. Демонстрирующийся в ускоренном воспроизведении «Человек из Арана» придаёт ещё большей комедийности данной сцене. Как мне показалось, не все эффектные сцены были оправданы, например, предшествующий просмотру фильма эпизод, где дождь изображён при помощи поднимающихся под потолок мокрых полотнищ, истекающих водой, а молодые статисты в чёрном замирают с зонтами в руках, только эффектностью и может быть объяснён. Что касается ненормативной лексики, имеющейся в тексте Мак-Донаха, то её в ТЮЗе не рискнули употребить, зато варианты слов «трахать» и «хрен» льются на уши зрителей в изобилии, что коробит зрителей старшего поколения. Как мне кажется, иногда эти крепкие выражения смотрятся инородно как раз потому, что происходящему порой не хватает абсурдности. Если вернуться всё к тем же фильмам Тарантино, где герои не ругаются, а просто говорят матом, то там абсурдная комичность не даёт повода усомниться в нужности употребления ругательств.
В принципе «Билли» почти не рождает вопросов, хотя пара моментов мне (да и не только мне) осталась непонятной. Первый — это часы, которые стоят, но в первом акте отчётливо слышен звук тикающих часов, а во втором этот звук исчезает. Если таким образом даётся понять, что время в доме тёток Билли остановилось после его ухода, то, по идее, часы в первом действии должны идти. Второй момент связан с лодкой. Как только видишь её, стоящую в маленьком бассейне, сразу думаешь, как же она будет обыграна, ведь уплыть на ней никуда нельзя. Действительно, приходит владелец лодки и начинает готовить её к отплытию, вычерпывая из неё воду. Однако затем герои поднимают лодку, выливают из неё воду и уносят на глазах у зрителей за сцену. Получается, что в одной сцене лодка играет на все сто процентов, зато в другой становится помехой и её просто уносят.
«Билли» заканчивается ещё более эффектно, нежели начинается, причём к эффектности добавляется мощь. Не буду раскрывать финал, но скажу, что даже самая чёрствая душа должна откликнуться на этот режиссёрский ход.
Премьерный спектакль ТЮЗа не получился ровным, однако он достаточно интересен, чтобы не пропустить его — ваш покорный слуга посетил его дважды и в целом не пожалел.