Молодёжный театр порадовал уже второй премьерой в своём первом театральном сезоне в качестве официального учреждения культуры. На этот раз вниманию зрителей был представлен спектакль «Крик за сценой» по пьесе двух авторов, Роберта Андерсона и Леонида Зорина, с длиннющим названием «Дорогая, я не слышу, что ты говоришь, когда в ванной течёт вода, или Поговорим, как художник с художником».
Тем, кто пристально следит за судьбой Алексея Серова, весьма непросто складывающейся для режиссёра в Волгограде, конечно же, название «Дорогая, я не слышу…» будет очень знакомо. Действительно, спектакль с таким названием Алексей Серов поставил некоторое время назад в питерском театре «Приют комедианта», а примерно пару лет назад эту постановку можно было увидеть в Волгограде, в Доме офицеров, куда её привозил продюсерский центр «На Княгиненской» (так приятно было на днях увидеть по каналу «Культура», что исполнителю роли в этом спектакле, Сергею Барковскому, дали «Золотой Софит» — высшую театральную премию Санкт-Петербурга). И был велик соблазн, особенно у недоброжелателей, обвинить Алексея Серова в том, что художественный руководитель Молодёжного театра повторно ставит спектакли, которые уже срежиссировал на сценах других театров: «Моё загляденье», первую премьеру «молодёжки» этого сезона, до Волгограда АЭС (как его называют сотрудники и знакомые, сокращённо от Алексей Эдуардович Серов) ставил уже дважды. Признаюсь честно, у меня тоже были некие опасения насчёт возможной репродукции творчества (даже с учётом знания объективных трудностей Молодёжного театра, не имеющего в этом году бюджета на постановки). Однако они полностью растаяли, как первый снег, примерно на десятой минуте спектакля, доказавшего уникальность театрального искусства, каждый раз происходящего только здесь и только сейчас — если знаешь содержание, видел данную постановку с другими артистами, но тебе интересно и она тебя захватывает — значит, «это кому-нибудь нужно». В данном случае это нужно волгоградским зрителям.
Теперь, собственно, конкретно о спектакле «Крик за сценой». Пьеса Роберта Андерсона и Леонида Зорина помимо всегда интересной фактуры (театр о театре) имеет эффектную структуру — второе действие является практически зеркальным отображением первого (Леонид Зорин, будучи переводчиком комедии Роберта Андерсона «Дорогая, я не слышу…», написал эдакий перевёртыш под названием «Поговорим, как художник с художником»), что являет собой ряд преимуществ как для зрителя, так и для артистов: первые с удовольствием погрузятся сначала в историю, где артист упрашивает режиссёра и драматурга дать ему роль, а потом в историю, как режиссёр и драматург упрашивают артиста согласиться на роль; вторые могут продемонстрировать диапазон своего актёрского дарования, ибо в рамках одного спектакля нужно явить чудо перевоплощения.
Завязка первого действия сначала немного напоминает предыдущие спектакли «молодёжки» «Арт» и «Записки русского путешественника»: прекрасно понимающие друг друга Владимиры, Захаров и Баглайский, снова препираются. Но с появлением на сцене Романа Шубина ощущение дежа вю улетучивается и включаешься в обсуждение до сих пор неразрешимой театральной проблемы — может ли выйти в классическом театре на сцену голый человек, если это оправдано сюжетом пьесы? Ведь, по идее, нигде не запрещено выходить на сцену без одежды, но ведь сразу возникает куча проблем: у артиста, режиссёра, публики — табу, как и разруха, существует в головах. Ни пьеса Андерсена, ни спектакль Серова, конечно же, не дают ответа на этот вопрос, но подумать и порассуждать после просмотра «Крика за сценой» очень даже хочется. Нельзя не сказать о внешнем виде героя Шубина, в первом действии играющего актёра Ричарда Поллинга: если уж и представлять мексиканского негодяя из известного радио-шоу, то Роман с его париком, вислыми усами и далеко не идеальной комплекцией будет отличной визуализацией данного образа.
Если первое действие являет собой «буржуйские страсти» и оттого может восприниматься слегка отстранённо, то второй акт — родной зрителям во всех отношениях. Пьянство и табакокурение на рабочем месте, рукоприкладство, невозможность прекрасного на фоне гнетущей реальности — всё знакомо каждому взрослому россиянину. К тому же во втором действии лично меня ждал настоящий сюрприз — я открыл для себя недюжинный комический дар Владимира Баглайского. Владимир невероятно органичен и смешон в роли советского драматурга Василия Перемолотова — зал просто сползает от смеха с кресел от его «Ради Дунечки!». Хотя, как мне показалось, с истерикой «Отдай мне мою пьесу!» и залезанием на стену наблюдается некий перебор.
Пару слов о спорных, с моей точки зрения, моментах. Во-первых, определение жанра постановки, который обозначен режиссёром как «комедия о театре». Но ведь и в первом, и во втором актах перед нами разыгрывается настоящая трагикомедия — как говорится, от смешного до трагического всего один шаг. Во-вторых, финальный крик обоих действий в исполнении героинь Натальи Якуповой. В пьесе Роберта Андерсона крика в конце акта нет, то есть это чистая придумка автора спектакля. Как зритель я так и не смог его себе объяснить, ведь секретарша Дороти истошно кричит, увидев голого мужчину в кабинете босса, причём всё действие разговор крутился как раз вокруг его возможного обнажения. Реакция более чем театральная. Объяснение такого выражения эмоций, находящееся на поверхности, — крик нужен для придания полной зеркальности обеим частям пьесы, а также оправдания названия «Крик за сценой». Возможно, есть более глубинный смысл, но я его не заметил.
Пару слов о сценографии. Художника постановщика у спектакля нет, его функции взял на себя режиссёр-постановщик. Декорации выглядят достаточно аскетично (стол, несколько стульев, жалюзи), но всё по делу. Особенно радует оформление второго акта: на сцене, помимо портретов Станиславского, Чехова и Немировича-Данченко можно увидеть афиши весьма забавного содержания. На них, кроме привычных заголовков классических пьес, например, «Волки и овцы», можно увидеть и следующие названия: «Трубные газы» и «Вечный сев». Если же улучить момент в антракте, подойти к сцене и ознакомиться с содержанием афиш, напечатанным мелким шрифтом, то можно узнать о творческой судьбе героя спектакля режиссёра Глеба Парадизова и его театре, полностью придуманной в «молодёжке». Правда, немногие зрители догадаются это сделать, поэтому, возможно, было бы целесообразно повесить уменьшенные копии стебливых афиш в холле, дабы все желающие смогли ознакомиться с режиссёрским гением товарища Парадизова.
Как всегда, в спектаклях Алексея Серова в «Крике за сценой» звучит со вкусом подобранная музыка — на этот раз выбор пал на отличную группу «Tiger lilies» (может, помните, музыканты этой группы, странные накрашенные мужчины, снялись в эпизоде фильма Сергея Бодрова-старшего «Давай сделаем это по-быстрому», где и звучала их великолепная странноватая музыка), чьё исполнение бередит душу и очень в тему звучит со сцены.
В самом конце спектакля Алексей Серов позволил себе немножко похулиганить: к привычному разбору декораций «на зрителя» добавилось видео (как не обыграть прошлое кинотеатра «Волга», где теперь живёт Молодёжный театр), в котором можно увидеть фрагменты репетиций «Крика за сценой». Получилось так мило и по-домашнему.
Своей второй премьерой Молодёжный театр лишь подтвердил тот факт, что зрителя в этом театре ждут только положительные эмоции.
Посмотреть фотографии со спектакля «Крик за сценой» в фотогалерее на Волгоград.ру.